![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
"Где орех? Оопе не знает"
Apr. 11th, 2015 12:29 pmТридцать лет назад христианский миссионер, лингвист и антрополог Дэниэл Эверетт попытался заинтересовать амазонское племя пираха переводом Евангелия от Марка. Туземцев не впечатлила заморская религия, но в процессе работы учёный узнал так много нового, что засомневался в современных языковедческих теориях.
Сегодня этот человек работает в Университете Бентли (США). Одни коллеги с интересом знакомятся с его гипотезами, а другие объявляют их еретическими. Свежего масла в огонь подлила недавно опубликованная книга «Язык как инструмент культуры» (Language: The Cultural Tool), по мотивам которой в США сняли документальный фильм, увидевший свет на этой неделе.
Пираха задали лингвистам задачку. (Фото Martin Schoeller / AUGUST.)
Когда г-н Эверетт приступал к изучению языка пираха, на котором говорит менее 400 обитателей бразильского штата Амазонас, он ожидал обнаружить хотя бы минимальное сходство с другими наречиями — в соответствии с известной концепцией универсальной грамматики, выдвинутой Ноамом Хомским, лингвистом Массачусетского технологического института (США). Последний лихо предположил, что язык жёстко задан устройством человеческого мозга. Однако исследователь пришёл к выводу, что пираха лишён целого ряда якобы всеобщих черт. Например, в нём отсутствуют придаточные предложения, широко используемые в других языках.
Специалист обратил также внимание на то, что пираха практически лишены способности к обобщению опыта (они удовлетворяются непосредственным результатом) и почти не говорят о людях, с которыми незнакомы (вероятно, именно этим объясняется отсутствие интереса к библейским персонажам). В конце концов он заключил, что эти особенности языка выводимы из культуры, основанной на принципе «здесь и сейчас». Тем самым, утверждает учёный, язык можно считать инструментом культуры, а не следствием устройства мозга.
Больше никто из лингвистов не жил бок о бок с пираха (у г-на Эверетта, по его оценке, ушло на это в общей сложности около восьми лет). Поэтому другим исследователям очень сложно оценить корректность выводов коллеги. Однако недавно появился ещё один специалист, который отправился в Амазонию и собственноручно собрал материал. В итоге Ули Зауэрланд из берлинского Центра общего языкознания (ФРГ) пришёл к совершенно иным выводам, с которыми он познакомил научное сообщество на специальной конференции в Массачусетском технологическом институте. Сейчас они готовятся к публикации.
В ходе одного из экспериментов г-н Зауэрланд разыграл перед аборигенами сценку: один из актёров брал спрятанный вторым предмет (например, папайю или орех) и перепрятывал его. Второй актёр не видел этого действия, ибо ему завязывали глаза. Свои впечатления зрители выражали следующим образом: «Оопе считает, что орех под банановым листом. В действительности он под корзиной». Или так: «Оопе не знает, где орех». Придаточные предложения налицо.
Г-н Эверетт категорически не согласен с такой трактовкой. По его мнению, пираха изъясняются иначе: «Орех под банановым листом. Оопе думает так». Или: «Где орех? Оопе не знает».
Дискуссия подчёркивает колоссальные трудности, которые стоят перед специалистами, изучающими исчезающие языки. По оценке ООН, таковых насчитывается 2 473. Прежде всего к ним относят наречия, на которых говорят только пожилые люди, не сумевшие передать его потомкам. Кроме того, под угрозой вымирания находится любой язык с небольшим количеством носителей. Большинство таких языков изучены всего одним человеком (двумя, тремя), к тому же представителем западной цивилизации — со всеми присущими ему предрассудками.
Остаётся одно — отложить анализ и споры на потом, сконцентрировавшись на сборе материала. Следует отметить, что в конце мая заработает интернет-проект ELCat — централизованное онлайн-хранилище исходных лингвистических данных: аудио, видео, текстов, расшифровок, переводов. Возглавляет проект Лайл Кэмпбелл из Гавайского университета в Маноа (США).
Подготовлено по материалам Nature News.
Сегодня этот человек работает в Университете Бентли (США). Одни коллеги с интересом знакомятся с его гипотезами, а другие объявляют их еретическими. Свежего масла в огонь подлила недавно опубликованная книга «Язык как инструмент культуры» (Language: The Cultural Tool), по мотивам которой в США сняли документальный фильм, увидевший свет на этой неделе.
Пираха задали лингвистам задачку. (Фото Martin Schoeller / AUGUST.)
Когда г-н Эверетт приступал к изучению языка пираха, на котором говорит менее 400 обитателей бразильского штата Амазонас, он ожидал обнаружить хотя бы минимальное сходство с другими наречиями — в соответствии с известной концепцией универсальной грамматики, выдвинутой Ноамом Хомским, лингвистом Массачусетского технологического института (США). Последний лихо предположил, что язык жёстко задан устройством человеческого мозга. Однако исследователь пришёл к выводу, что пираха лишён целого ряда якобы всеобщих черт. Например, в нём отсутствуют придаточные предложения, широко используемые в других языках.
Специалист обратил также внимание на то, что пираха практически лишены способности к обобщению опыта (они удовлетворяются непосредственным результатом) и почти не говорят о людях, с которыми незнакомы (вероятно, именно этим объясняется отсутствие интереса к библейским персонажам). В конце концов он заключил, что эти особенности языка выводимы из культуры, основанной на принципе «здесь и сейчас». Тем самым, утверждает учёный, язык можно считать инструментом культуры, а не следствием устройства мозга.
Больше никто из лингвистов не жил бок о бок с пираха (у г-на Эверетта, по его оценке, ушло на это в общей сложности около восьми лет). Поэтому другим исследователям очень сложно оценить корректность выводов коллеги. Однако недавно появился ещё один специалист, который отправился в Амазонию и собственноручно собрал материал. В итоге Ули Зауэрланд из берлинского Центра общего языкознания (ФРГ) пришёл к совершенно иным выводам, с которыми он познакомил научное сообщество на специальной конференции в Массачусетском технологическом институте. Сейчас они готовятся к публикации.
В ходе одного из экспериментов г-н Зауэрланд разыграл перед аборигенами сценку: один из актёров брал спрятанный вторым предмет (например, папайю или орех) и перепрятывал его. Второй актёр не видел этого действия, ибо ему завязывали глаза. Свои впечатления зрители выражали следующим образом: «Оопе считает, что орех под банановым листом. В действительности он под корзиной». Или так: «Оопе не знает, где орех». Придаточные предложения налицо.
Г-н Эверетт категорически не согласен с такой трактовкой. По его мнению, пираха изъясняются иначе: «Орех под банановым листом. Оопе думает так». Или: «Где орех? Оопе не знает».
Дискуссия подчёркивает колоссальные трудности, которые стоят перед специалистами, изучающими исчезающие языки. По оценке ООН, таковых насчитывается 2 473. Прежде всего к ним относят наречия, на которых говорят только пожилые люди, не сумевшие передать его потомкам. Кроме того, под угрозой вымирания находится любой язык с небольшим количеством носителей. Большинство таких языков изучены всего одним человеком (двумя, тремя), к тому же представителем западной цивилизации — со всеми присущими ему предрассудками.
Остаётся одно — отложить анализ и споры на потом, сконцентрировавшись на сборе материала. Следует отметить, что в конце мая заработает интернет-проект ELCat — централизованное онлайн-хранилище исходных лингвистических данных: аудио, видео, текстов, расшифровок, переводов. Возглавляет проект Лайл Кэмпбелл из Гавайского университета в Маноа (США).
Подготовлено по материалам Nature News.
